Корреспондент aif.ru в зоне СВО увидел работу расчета БПЛА специального минирования, где бывший монах, вчерашний студент и учитель ОБЖ устраивают диверсии глубоко в тылу ВСУ, приближая нашу победу.
«Наши камикадзе возвращаются»
Два паренька в военном камуфляже спрятались от ветра в кабине УАЗ. Один что-то внимательно записывает в блокнот, а другой отдает команды в рацию. Вдруг порывом ветра сносит мачту с антенной, расположенную рядом с автомобилем. Юнец в очках, недавно что-то кричавший в рацию, мигом выскакивает из автомобиля и бежит поправлять упавшую антенну.
«Ветер, просто жесть! Но даже в такую погоду задачи выполнять нужно», — говорит он то ли мне, то ли ветру, эмоционально разводя руками.
Закрепив мачту, быстро прыгает обратно в автомобиль. Я за ним. Интересуюсь, а чем они тут собственно заняты. Парни, не отрываясь от работы, начинают свой рассказ.
«Ну, вообще, мы саперы. Поскольку служим в отдельном взводе специального минирования „Имперский легион“. Работаем в составе инженерно-саперного батальона имени Карбышева с FPV-дронами. Все очень похоже на распространенные сейчас дроны-камикадзе, только в нашем случае, беспилотники не летят в один конец, а совершают множество полетов, неся на себе боевой заряд», — рассказывает паренек в очках.
Его позывной Гвидон. Парню всего 19 лет. Несколько месяцев назад он взял академический отпуск в университете и отправился в зону специальной военной операции. Еще на гражданке заинтересовался темой БПЛА, а затем решил стать добровольцем и подписал контракт.
Сейчас Гвидон вместе со своим расчетом отрабатывает навыки полетов. Парни занимаются этим практически в ежедневном режиме, когда отдыхают от выполнения боевых задач. На учебном полигоне есть импровизированные бетонные блиндажи. Оператору БПЛА нужно пролететь с заряженным дроном до точки и точно послать боеприпас в цель. Поражать цель приходится в различных условиях. В том числе во время сильного ветра и когда по тебе постоянно работает противник. Именно в таких условиях Гвидон выполнял свою первую боевую задачу.
«ФАБами разносим блиндажи»
«Я на фронте с января этого года. Решил пойти служить, потому что у меня много товарищей и знакомых на СВО. Здесь совсем другой мир. Из новостей не понять, что здесь происходит на самом деле, — продолжает он свой рассказ. — Первую свою задачу помню прекрасно. Было страшно. По нам работал противник, и в этих условиях нам нужно было с дрона закинуть ФАБ внутрь вражеского блиндажа через вход».
«ФАБ? Так вроде бы называют тяжелые бомбы, которые кидают с самолета?» — недоумеваю я.
«Да, конечно. Но у нас есть свой ФАБ, — улыбается Гвидон. — Это снаряд из фановой трубы. Его делаем сами. Вскрываем им блиндажи. Скидываем его с тяжелых птиц. Это фугасная небольшая авиабомба, которую мы можем тащить на наших птицах достаточно далеко. Мы его используем под конкретные задачи. Недавно нам надо было уничтожить антенну противника. Мы туда долетели. Сбросили ФАБ. От антенны и в радиусе двадцати метров не осталось ничего».
По словам командира взвода с позывным Купец, дроноводы батальона имени Карбышева используют в работе разную номенклатуру боеприпасов, а работать порой приходится очень близко к противнику.
«Поскольку наша основная задача — это минирование путей подвоза боекомплекта или движения пеших порядков врага, то работать приходится на большую глубину фронта, а значит очень близко к противнику. Где-то в километре от него, а в текущих реалиях — это очень близко. Раньше подобной работой занимались диверсионные группы, а теперь для работы в тылу уже используются дроны. Мы в основном минируем подъезды, дороги и тропы, по которым перемещается враг», — объясняет Купец.
Он впервые оказался в Донбассе после в 2014 году после ужасающих событий в Одессе. Воевал в ополчении, а вернулся с началом СВО. Первый контракт отслужил в разведывательно-диверсионном отряде, но теперь ту работу, что три года назад люди выполняли ногами, за них делают дроны.
«В саперы пошел по совету батюшки»
Нередко расчетам БПЛА батальона Карбышева приходится выкуривать противников из очень хорошо укрепленных блиндажей. Тактика хитрая. Сначала на укрепления скидывают различные боеприпасы, чтобы пробить блиндаж, а затем внутрь забрасывается дым или зажигательная смесь.
«Вот гляньте на эти дыры в крыше, — показывает боец с позывным Разбойник на несколько отверстий в крыше учебного бетонного блиндажа. — Это мы отрабатывали удары по укреплениям. Так и выкуриваем врага».
Разбойник на СВО всего несколько месяцев. Говорит, что служить пошел по зову сердца, а с темой беспилотников на гражданке не был связан никак. Он вообще год прожил в монастыре, а в саперы пошел по совету батюшки, с которым регулярно общался в храме родного города Кингисепп.
«Моя первая боевая задача была очень серьезная. Мы попали под обстрел. Утюжили нас конкретно. Я тогда в расчете выполнял задачи техника. Это очень сложная работа, поскольку тебе приходится постоянно находиться на улице, а не сидеть в укрытии. Заряжать дрон. Выносить его на позицию для запуска. То есть у противника есть возможность увидеть тебя. В этих сложных условиях задачи надо выполнять, — говорит он. — Но ничего. Справился. Я чувствую, что бог оберегает. Все вокруг взрывается, а по нам не попадает».
Сейчас самую сложную работу в расчете БПЛА выполняет самый старший. Боец с позывным Новик оказался моим земляком — он родом с города Новоуральска в Свердловской области. На гражданке был учителем ОБЖ. Занимался патриотическим воспитанием молодежи. За спиной — конфликт в Чечне, но современные боевые действия, даже несмотря на опыт, для него стали настоящим открытием.
«У меня есть опыт первой чеченской компании, но нынешние боевые действия — это нечто принципиально новое. При этом все меняется очень быстро. В моем расчете молодые парни. Им проще работать с беспилотниками, но я быстро вник и сейчас выполняю задачи техника. Техник работает с боеприпасами и готовит „птицу“ к полету. „Птиц“ надо дальше вынести на позицию, чтобы она взлетела, и встретить ее после того, как она вернулась. Перед тем как запустить „птицу“, надо выйти из блиндажа. В итоге ты часто работаешь на открытой местности. Работа опасная у всех. Это война».
На гражданке Новик занимался и патриотическим воспитанием молодежи, на СВО он окончательно осознал, что такая работа в тылу жизненно необходима России. «Ребята у меня молодые в расчете. Здесь все парни заряженные и идейные приходят. Общаемся, делимся опытом. Где-то им нужна поддержка. В силу возраста не все могут быть психологически готовы. Хотя наши молодые парни в подразделения все в порядке, и я даже горд, что занимался на гражданке патриотическим воспитанием. Раз такие молодые парни идут на СВО, значит, эта работа нужна там, в тылу», — считает он.
